...к началу XVIII века мир изменился — жажда физического бессмертия оказалась сильнее веры в бессмертие души.


   Жизнь человека слишком коротка… Человек смертен, но во все времена он стремился и стремится к бессмертию. Именно поэтому человеку, за отпущенный ему недолгий век, хочется овладеть всем миром — в надежде на обретение духовного или физического бессмертия. Вера в бессмертие духовное направляет человека в лоно религии и Церкви. И на протяжение нескольких столетий Церковь и христианское вероучение спасали человека, указывали ему путь к бессмертию. И Россия в течение семи веков, с XI по XVII вв., двигалась по этому пути, все глубже и глубже проникая в смысл идеи христианского спасения, пока не выработала учение о Вселенском православном царстве, как духовном государстве, которое и могло стать орудием спасения мира.

Но к началу XVIII века мир изменился — жажда физического бессмертия оказалась сильнее веры в бессмертие души. Импульс изменений пришел из Европы, где европейский человек, обуреваемый этой жаждой, бросился в объятья науки и светского мироощущения, ибо именно с помощью науки человек хотел открыть «эликсир вечной жизни». Война, настоящая война за этот «эликсир» началась в Европе еще в Средние века, когда многочисленные алхимики искали «философский камень», а католическая церковь преследовала их как еретиков. Так церковные покровы стали мешать европейскому человеку в его гонке за физическим бессмертием, и он начал сбрасывать с себя эти, как показалось ему, лишние, сдерживающие его лихорадочный бег покровы. Но чем меньше на человеке оставалось покровов церковных, тем больше он укутывался в пелену врага человеческого, врага внутреннего, все более и более овладевающего человеком…

Особо стремительно гонка за физическим бессмертием развернулась в Новое время, условной датой отсчета которого считается 1492 год, ибо именно в этом году Колумб открыл Новый Свет, названный позднее Америкой. В этом отношении, как-то незамеченным оказался один факт, еще мало до сей поры осмысленный. Напомним, что 1492 год — это год, когда все христианское человечество ожидало наступления «конца миру». Но вместо этого на западе тогдашнего мира была открыта Америка… Однако по всем христианским представлениям, если на востоке располагался Божественный рай, то на западе скрывался ад — вместилище врага человеческого. Так, может быть, в 1492 году «конец миру» все же состоялся, вернее, свершилось его начало?

Как бы там ни было, но именно в этот период, называемый Новым временем, европейский человек, очертя голову бросился в пучину овладения материальным миром, уверовав, что только на этом пути, на пути своего материального господства на Земле, а то и во Вселенной, он обретет столь страстно желаемую им вечную земную жизнь. А затем Европа вовлекла в гонку за вечной земной жизнью и все остальные народы. И вот уже как триста лет в этой гонке без правил участвует и Россия…

Наверное, этого этапа в историческом развитии всего мира и России избежать было нельзя. Человек слишком хочет жить вечно, и потому человек — слишком любопытное, слишком любознательное существо, чтобы удовлетвориться каким бы то ни было одним ответом на будоражащие его вопросы о смерти и о смысле бытия. Как маленький ребенок, который обязательно должен разобрать на части игрушку, чтобы добраться до ее нутра, человек не может успокоиться до тех пор, пока не доберется до «нутра мира», не разберет этот мир на составные части в поисках элементов спасительного «эликсира». Причем страсть к познанию во имя бессмертия у людей столь велика, что никакие преграды их остановить не могут. Мешают мировые океаны — построим корабли, которые могут по ним ходить! Мешают реки и озера — повернем реки, осушим озера! Мешают плохие люди — будем клонировать людей хороших!

Но главный, Кто мешал человеку в удовлетворении его жажды физического бессмертия, — это Бог. Вера в Бога, соблюдение Его догматов слишком уж сдерживали человека, не давали ему развернуться в полную силу. Само духовное бессмертие виделось теперь призрачным, нереальным, тогда как бессмертие физическое — вот оно, стоит лишь открыть главный закон природы, и всё, мы бессмертны! И в Новое время человек сверг Бога… Сверг Его в своей душе, выкорчевал из своего сердца, преодолел Бога своим умом… И возрадовался — я сильнее Бога! Я могу жить без Бога! Я способен управлять миром лучше, чем Бог! И ответ на вопрос «куда мы идем?» последние триста лет человеку был абсолютно ясен — к бесконечному научно-техническому прогрессу, который обеспечит прогресс социальный и экономический, благодаря которому, в свою очередь, человек (сам! без Бога!) полностью овладеет природой, создаст абсолютно справедливое общество и обретет, наконец-то, вечную земную жизнь…

Повторимся — наверное, этот этап был неизбежен в земной человеческой истории. Господь создал человека свободным, предоставив ему, право самостоятельно выбирать, как он хочет жить — с Богом или же во мраке одиночества, где только враг человеческий строит свои кривые ухмылки из-за нашего левого плеча. И, видимо, нам было попущено некоторое время на то, чтобы мы познали собственные, человеческие силы и возможности. Человек воспользовался дарованной ему свободой по-своему и в полной мере. Он преобразил мир по своему образу и подобию, создав в Новое, а затем и в Новейшее время мир, который был ему очень «удобен», «комфортен». Он создал мир, в котором чувствует себя настоящим царем, властителем природы…

Но, видимо, нам было попущено не только понять свои возможности, но и пределы наших возможностей и сил. Мы же эти пределы с радостью и гордостью за самих себя превозмогли. И ныне «преображенный», а вернее изуродованный человеком Божий мир уже просто стонет, и вопиет к нему — остановись и задумайся! Кто ты и куда же ты идешь? Неужели ты не видишь, что путь, избранный тобой, ведет не к бессмертию, а к окончательной, полной смерти?! Сбрось с себя вражескую пелену, верни благодатные покровы!

Не просто, ох, как не просто признать человеку свое поражение, охладить собственную гордыню…


XVIII столетие… Людям свойственно отмечать время по каким-то наиболее ярким, запоминающимся событиям. “Век пара” — говорим мы о девятнадцатом столетии. “Век атома”, “век космоса” — о прошлом, двадцатом. Но если эти два века в нашем обыденном сознании связаны, прежде всего, с достижениями науки и техники, то предыдущий, XVIII век, мы чаще всего называем “веком Просвещения”. Иначе говоря, для XVIII столетия самым характерным моментом оказывается “эпоха Просвещения” — явление не столько научно-технической, сколько общественно-политической и культурной жизни.

Этот факт говорит о многом: об огромном влиянии идей Просвещения на современников, о постоянном интересе к ним последующих поколений, об их остроте и важности в сегодняшние дни. Нет, не зря человечество таким образом запечатлело в своей исторической памяти XVIII век. В самом деле, идеи просвещения, необходимости развития науки стали в восемнадцатом столетии одними из главных в общественном сознании многих народов христианской цивилизации. С ними связывался прогресс общества, ибо предполагалось, что только образованные люди способны изменить мир к лучшему, что само распространение знания, образованности уже может привести человечество к созиданию лучшего, чем есть, образа жизни, при котором восторжествуют справедливость, свобода, равенство…

Во имя знаний и свободы просвещенный человек готов был отказаться даже от Бога. И знаменательно, что XVIII век носит еще одно образное именование — «прелестный век». Не стоит под именованием «прелестный» подразумевать только любовь тогдашних людей к вычурным архитектурным стилям, роскошным «модам», овладевшим сердцами дам и кавалеров, «тонкие» и страстные любовные игры, вошедшие в привычку… Истинный смыл «прелести» в другом, ибо «прелесть» исходит от врага человеческого, который прельщает людей всеми богатствами земными, лишь бы люди продали свои бессмертные души и отказались от веры в Господа…

С конца XV-го, но, особенно, в XVII–XVIII столетиях Европа открыла фронт войны за овладение материальным миром и уже вскоре достигла вполне впечатляющих успехов. Вся Европа оказалась во власти новых духовных, политических, социальных и экономических процессов, которые позднее стали именовать общим понятием — «прогресс». Изменения, произошедшие в европейском сознании, предопределили новую направленность и новые цели развития самих европейских народов — овладение материальным миром, обладание максимумом материальных благ и создание для человека комфортных условия бытия. Возникновение новых целей вызвало к жизни бурный рост промышленного производства, науки, новые формы организации труда и новые формы собственности. Правда, и этого ни в коем случае нельзя забывать, «капиталистический рай» в Европе изначально строился за счет безудержного ограбления колоний, появившихся к тому времени во всех частях, освоенного европейцами мира. Вот такое неизбежное противоречие — ради собственного благополучия и собственной свободы европейский человек обратил в рабство и ограбил большую часть народов Земли.

Естественно, изменялись и формы самой духовной жизни — в Европе и в Новом Свете появляются и активно множатся различные религиозные организации протестантского толка. Но, главное, происходит вытеснение традиционной христианской религиозности и замена ее светским мировосприятием, ибо только светское миропонимание могло в полной мере оправдать все более утверждающееся материалистическое восприятие окружающего мира…

Казалось бы, России эти увлечения не должны были грозить, ибо вера православная была крепка и Россия уже нашла ответы на все коренные вопросы, которые предложила ей история. Казалось бы, России было ясно, куда она должна двигаться по историческим дорогам, и, главное, зачем она, Россия, существует на Земле — во имя духовного спасения мира. Но оказалось, что миру не нужно духовное спасение, ведь земная жизнь намного радостнее, намного богаче, намного «прелестнее»…

А вот в овладении материальным миром Россия за Европой не поспевала и, по представлениям тогдашних ее правителей, в первую очередь, по убеждению государя Петра I Алексеевича, Россия оказалась вне общего европейского движения по дорогам научного и технического «прогресса». В этом, кстати, была большая доля правды — без промышленности, без сильной армии и флота, без развитых экономических отношений Россия могла потерять все свои завоевания, доставшиеся ей столь великим трудом и столь немалой кровью. Тяжелейшее поражение русской армии от шведов под Нарвой в 1700 году, казалось бы, только подтвердило подобное мнение. И Петр I бестрепетной рукой повернул свое государство на новый путь — устроение земного бытия России стало главной задачей в XVIII столетии. Но ведь и вековое стремление в Вечность из русских душ нельзя было выжечь даже каленым железом. Потому и оказался таким противоречивым XVIII век в русской истории, ибо заметалась русская душа между земным и Небесным, между бренным и Вечным. И до сей поры ведь мечется…


Как-то уже привычно говорится — «в XIX столетии произошел взлет русской культуры», или «XIX век — Золотой век русской культуры». И ведь в самом деле было так. Пушкин, Гоголь, Достоевский, Толстой, Тургенев, Тютчев, Фет — это писатели, превратившие русскую литературу в классику литературы мировой. Глинка, Мусоргский, Даргомыжский, Римский-Корсаков, Чайковский, Бородин — мировые величины в музыке. Брюллов, Кипренский, Тропинин, Иванов, Репин, Шишкин, Саврасов, Левитан, Крамской, Суриков, Айвазовский — величайшие в мировой истории живописцы.

Благодаря русским гениям литературы, музыки, живописи мы сегодня и сам XIX век знаем, как кажется, лучше иных времен русской истории, и даже лучше наших собственных времен. Больше того, русский XIX век до сей поры живет в нас, одухотворяет нашу сегодняшнюю жизнь. И мы сверяем свои мысли и поступки с героями русской литературы — Татьяной Лариной, Чацким, Раскольниковым, Алешей Карамазовым, Базаровым… И мы вдохновляемся «Половецкими плясками», «Картинками с выставки», алябьевским «Соловьем»… И нам никак не прожить без шишкинского «Утра в лесу», левитановского «Над вечным покоем», суриковской «Боярыни Морозовой»…

И вправду, кажется, что XIX век мы знаем вдоль и поперек. Но так ли это? Вообще, правильно ли понимаем суть, глубинную смысловую суть русского XIX века? Нас долго учили тому, что в это столетие произошел «взлет» светской культуры, которая, во имя «прогресса», стала вытеснять культуру традиционную, православную. И это правда, но, как известно, может быть много «правд», вот только Истина одна. Правда состояла в том, что светская культура взяла на себя право заявить о себе, как о единственной истинной культуре, ибо она строилась на естественно-научных и материалистических, т.е. реальных основаниях. И, достигнув больших успехов в овладении материальным миром, светская культура начала воспевать свою единственность и истинность. Но Истина была в другом — подлинные творцы русской культуры в XIX столетии использовали лишь формы светской культуры (литература, музыка, живопись), но смысловое содержание их произведений было глубоко традиционным, и глубоко православным. Подлинные творцы русской культуры с помощью новых форм несли в мир вечные христианские истины, причем в том преломлении, как их понимала и осмысливала русская душа, русское сердце. И в этом выражалась их борьба, их стояние в битве за Православную Истину, которую вела Россия на протяжении всего XIX столетия.

Вот здесь и открывается основной, глубинный и сокровенный смысл всего XIX века в отечественной истории — на протяжении всего XIX столетия Россия вела битву за Истину, дарованную людям Спасителем. В XIX сто-летии Россия как былинный богатырь вступила в бой с многоглавым чудищем Змеем Горынычем — либеральной и революционной гидрой, покорившей Европу и ставшей просовывать свое ядовитое жало в русские земли, стремясь поразить русские души и сердца. Для лучших русских умов — и правителей, и мыслителей — было ясно: если это чудище окончательно покорит Россию, то это будет означать воцарение антихриста на Земле и, как следствие, гибель человечества, погрязшего во грехе.

Битва за Истину была трудна, в ней не обходилось и без тяжелых потерь. На поле сражения смертью храбрых пал император Александр II, принесший Руси столь долгожданное освобождение от крепостничеств. Но были и несомненные успехи — дважды, во времена царствований Николая I и Александра III, Россия выходила победительницей в этой смертельной схватке.

Однако и внутри самой России на протяжении XIX столетия все более разрасталась раковая опухоль «прогрессизма» и «образованщины», поразившая, русские образованные круги и, особенно, русскую интеллигенцию. Уверенность в «благости» «прогресса» на западный лад, все утверждающаяся устремленность к овладению материальным миром изнутри разрушали русское традиционное общество, русские традиционные идеалы и символы. И если эти метания русской души в выборе духовного или же физического бессмертия в XIX веке отечественные власти и наиболее дальновидные мыслители еще могли остановить, удержать, подправить и успокоить, то в XX столетии Молох материальности вырвался из удерживающих его узд. И только Святая Русь продолжала стоять на страже Вечности…


Двадцатый век, двадцатый век… Как стремительно он ворвался в русскую жизнь, как стремительно он пронесся по русской жизни, разрывая ее на части, по живому, в клочья… Сколь много страданий и, одновременно, сколь много свершений принес двадцатый век России! Русский строитель создал самую великую железнодорожную магистраль в мире — Великий Сибирский путь. Русский солдат разбил немецкую регулярную армию, лучшую, по признанию всех военных историков, армию в мире, водрузил знамя над Рейхстагом и расписался на его стенах. Русский офицер впервые в истории человечества прорвал земное тяготение и покорил космос. Русский писатель написал самую великую книгу двадцатого столетия — «Тихий Дон». Русский ученый спроектировал, а русский инженер построил первую в мире атомную электростанцию. Мы должны гордиться и мы гордимся этими свершениями.

Но… Именно в двадцатом веке русский человек потерпел, как кажется на первый взгляд, самое страшное поражение в своей самой главной битве — соблазненный мифом овладения материальным миром, он уступил врагу человеческому, и бросился в погоню за физическим бессмертием. Многажды обманутый и преданный своими верховными водителями, русский народ изменил своим вековым духовным целям и, вместо стремления к Царству Небесному, отправился на поиск мифического «рая на земле». И был за это наказан…

Сначала русский народ оказался втравлен в первую мировую бойню, ибо слишком много европейских врагов испугались удивительного и необычайного подъема Российской империи в начале XX века.

Затем, в 1917 году рухнул могучий колосс Российской империи, подточенный изнутри богоборческой революционной пропагандой. От Русской земли был отъят удерживающий русский православный царь, из русских душ была изгнана удерживающая православная вера, и реки мученической крови обагрили Святую Русь…

Но русский народ сохранил свои силы, ценой ужасных лишений и жертв восстановил разрушенную революциями и Гражданской войной страну. И даже, не взирая на жесточайшие антицерковные и антихристианские гонения, сохранил веру, явив миру неисчислимые сонмы новомучеников и исповедников пред лицом богоборческой власти. Победив во Второй мировой войне, Россия становилась все более могущественной и влиятельной в мире. Но теперь уже новые коммунистические вожди, чьи глаза жадно разгорались при виде жирующих прилавков магазинов в Нью-Йорке и Лондоне, предали собственную страну и собственный народ, и отдали и страну, и народ на растерзание «западным цивилизаторам» и доморощенным «нуворишам». А ведь мы, русские, верили им, этим нашим вождям, верили, ибо не могли поверить в то, что можно так беспардонно и нагло предавать… Но в этом и была самая страшная ошибка — нельзя верой в кумира и земные идеалы подменять веру в Бога, нельзя верой в «рай земной» подменять веру в Царство Небесное.

Вот и не свершился «земной рай», ни за те семьдесят лет, что правили нами большевики, ни за эти пятнадцать лет, пока у власти сидят либералы. И не мог он свершиться, этот «рай земной» — его просто не бывает, и быть никогда не может.

Но темным силам, ведомым врагом человеческим, рано торжествовать победу, рано радоваться. Ибо жива Святая Русь, больше того, она укрепилась и новый собор новомучеников и исповедников российских XX века вместе с древними русскими святыми молит Господа о заступничестве за заблудшие русские души. И в этом наша главная надежда на спасение.